Сергей Ивкин

В 1999 году после сильного нервного стресса у меня упало зрение. Родственники договорились об операции. После неё я несколько дней должен был ходить с повязкой на глазах. В эти дни появился альбом «Земфира», и мне в палату принесли плеер с этой кассетой. Я его слушал, не переставая. Когда звучала музыка, во мне возникала как бы карта окружающего мира: музыка включала световые и цветовые ассоциации. Под музыку ходил как по палате, так и по коридору. Когда повязку сняли, этот эффект держался ещё несколько лет, до видения клубка цветных световых нитей над площадью во время парада или прозрачных слизней над залом филармонии.

Ангел (летний)

Then we would cook corn meal porridge

Of which I'll share with you

Bob Marley

Я дал обет молчать двадцать четыре

часа, не спать, шататься посреди

толпы людей, играющих людей

другой эпохи. Это развлеченье

придумал Гилберт Честертон в романе

«Наполеон из Ноттингхилла». Потому,

когда вокруг тебя одни актёры

и все плохие, честно говоря,

сам не играешь, медленно сползая

в кисель отчаянья, в молитву кустаря.

Я знаками показывал охране,

что у меня живой язык отрезан,

но я готов служить, чтоб есть и пить.

И слушал песни пьяных менестрелей,

прислуживал на воинских советах,

был дважды соблазнён, не устоял,

но не издал ни реплики, ни звука.

За мной ходил, присматривая, ангел,

он должен был фиксировать озвучку,

где я сломаюсь и заговорю.

Поэтому, когда меня порезал

наперсник венценосного барона

и я лежал, откинувшись в кустах,

крылом коснулся и спросил: «Ну, как ты?»

Я взял блокнот и написал: «К врачу».

Так ангел сходит до чужого горя.

Забыв, что он невидим, из деревни

взял мужиков, и на еловых ветках

меня перенесли через ручей.

Он лично постучал в ворота замка,

потребовав постель, огонь и чай.

Мне оставалось двадцать две минуты

до срока исполнения обета,

я взялся помогать на кухне и

смешал в котлах оставшиеся крупы,

и кашу заварил. Хозяин замка

нахваливал. Спросил: «Кто приготовил?».

В глухой гордыне кротко молвил: «Я».

Мой ангел мне отвесил по затылку

и вышел за порог. Так повторился

библейский гэг про чечевичную похлёбку.

О, как смеялись в небе надо мной!

Тогда я помолился Честертону:

«Прости меня».

И Честертон ответил:

«У ангела прощения проси.

Её зовут Семёнова Марина.

Ей двадцать лет. Из Усть-Каменогорска».

И где-то на востоке Казахстана

мой ангел видит всё, что я пишу.

О проекте

Об авторе

Сергей Ивкин — поэт, художник. Родился в 1979 году в Свердловске. Окончил Российский государственный профессионально-педагогический университет. Координатор клуба «ЛебядкинЪ» (семинар Андрея Санникова). С 2016 года один из редакторов журнала поэзии «Плавучий мост» (Дортмунд, Германия). Публиковался в журналах «Воздух», «Урал», «Уральский следопыт», «Юность», «Крещатик», «Знамя», «Футурум-АРТ», «Дети Ра», «Гвидеон», «Вещь», «Волга», Антологии современной уральской поэзии (3 и 4 тт.) и др. Автор нескольких стихотворных книг. Лауреат премии MyPrize (Москва, 2018). Член жюри Всероссийской литературной премии имени П.П. Бажова. Живёт в Екатеринбурге.